Концепция устойчивого развития и модели экономического роста: проблема несовместимости

Введение
В настоящее время перед Россией стоят задачи повышения благосостояния населения и модернизации экономики, решение которых напрямую зависит от качества государ-ственного управления бюджетными средствами. За последние несколько лет развитие получил программный метод государственного управления. Главная цель внедрения та-кого механизма состоит в обеспечении повышения эффективности расходования бюд-жетных средств и управления ими на всех уровнях власти. В связи с чем появляется необходимость анализа существующих методик оценки эффективного расходования каж-дого рубля в рамках государственных программ, взаимодействия стратегии устойчивого развития и модели экономического роста, выявления их минусов, а также разработки ме-тодики оценки расходования бюджетных средств, наиболее полно учитывающей крите-рии их эффективности.
Вышеизложенное обусловило актуальность выбранной темы.
Целью курсовой работы является изучение проблемы несовместимости концепции устойчивого развития и модели экономического роста.
В соответствии с поставленной целью необходимо решить ряд задач, таких как:
 рассмотреть особенности моделей экономического развития, основанных на кон-цепции экономического роста;
 раскрыть долгосрочный прогноз экономического роста России на период до 2030 г.;
 охарактеризовать программы инновационного развития SMART как пути взаимо-действия стратегии устойчивого развития и экономического роста.
Объектом исследования является взаимосвязь стратегии устойчивого развития и модели экономического роста, предметом – особенности данного взаимодействия на региональ-ном, государственном и надгосударственном уровнях.
Структура работы обусловлена целью и задачами исследования. Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников.

1 Особенности моделей экономического развития, основанных на концепции эко-номического роста
Большинство современных стран мира представляют собой индустриальные, капитали-стические государства, для которых экономический рост является одним из ключевых индикаторов эффективного функционирования. Экономический рост – «увеличение объ-емов созданных за определенный период времени товаров и услуг, возрастание экономи-ческого потенциала страны» [1]. Влияние экономического роста общепринято оценивать как позитивное, так как он приводит к повышению благосостояния населения, конкурен-тоспособности и укреплению положения страны на мировой арене. Однако сделать вы-вод, что чем выше темпы роста, тем лучше, невозможно. Продолжительный экономиче-ский рост может привести к дисбалансу между потреблением и накоплением, кризису пе-репроизводства, усилению глобальной проблемы Север-Юг, экологическим катастрофам и пр.
Сторонники активного экономического роста считают, что только такая экономическая система может побороть бедность. В действительности же всё складывается по-другому. Бедность – явление относительное, а рост распределяется неравномерно между странами. Это означает, что в ходе экономического роста богатые страны увеличивают своё благо-состояние более высокими темпами, чем бедные. Даже при условии равного распределе-ния общественного богатства повышение доходов для всех означало бы неизменность его пропорций. Например, несмотря на то что экономика Великобритании выросла в пять раз за последние 30 лет, число домохозяйств, пребывающих за чертой бедности, не сократи-лось [2]. Кроме этого одно из недавних исследований показало, что совокупное состояние 62 богатейших людей планеты больше, чем таковое, у практически половины населения Земли [3], а 95% роста ВВП США приходится лишь на 1% населения страны [4], что под-тверждает неспособность экономического роста предотвратить бедность.
Для разрешения противоречия между позитивными и негативными последствиями эко-номического роста еще в начале 70-х гг. в докладе «Римского клуба» была выдвинута концепция устойчивого развития – «нулевых темпов роста» ВВП на душу населения. На сегодняшний день наиболее развитые страны пытаются перейти к информационному об-ществу (т. е. посткапиталистической или постиндустриальной системе). Оно характери-зуется главенством не собственности, а знаний, когда особую ценность приобретает че-ловеческий капитал как совокупность инвестиций в образование, навыки работника. В информационном обществе расширяется понятие «качество жизни», в которое, помимо определённого уровня потребления, также входит «психологическая удовлетворённость работой, хороший нравственный климат в семье и микросреде человека, дружба как бес-корыстное отношение, любовь, безопасность, здоровье, образование» [5].
В течение последних 10 лет высокие темпы экономического роста (от 60 до 100%) наблюдались лишь у некоторых формирующихся рынков: КНР, Индия, Индонезия. За этот же период темпы роста ВВП в ведущих развитых странах составили: 6% в Японии, 10,8% в ФРГ и 15,2% в США. Некоторые современные экономисты прогнозируют даль-нейшее падение и даже остановку роста ВВП ведущих экономик мира. Так, Роберт Гор-дон уверен, что рост ВВП США в ближайшее столетие вернется к уровню 1300 г. – 0,2% в год. При этом Штаты не станут мировой периферией – они останутся крупнейшей эко-номикой планеты [6].
Таким образом, целью данной статьи является рассмотрение моделей экономического развития, не основанных на концепции экономического роста, не основанных на эконо-мическом росте (англ. postgrowth economies). На данный момент не существует общепри-нятого русскоязычного аналога понятия “postgrowth economy”. В Германии этот термин (нем. Postwachstumsökonomie) ввел экономист Нико Паеч в 2006 г. В англоязычной лите-ратуре не было устоявшегося аналогичного понятия до выхода в 2009 г. статьи Джеймса Спэта в журнале Harvard Business Review. В этом же году международная организация Postgrowth Institute определила “postgrowth economy” как собирательное понятие, опреде-ляющее состояние/развитие экономики в период после экономического роста. В связи с этим в данной работе в качестве эквивалента англоязычного термина мы предлагаем ис-пользовать вариант «послеростовая экономика» (перевод наш. – Ю. Л.). В настоящее вре-мя существуют два ключевых направления послеростовой экономики: экономика изоби-лия и собственно послеростовая экономика [7].
Экономика изобилия (англ. plenitude economy) – концепция возможного развития эконо-мической сферы в будущем, подразумевающая улучшение экологической ситуации и по-вышение благосостояния населения Земли за счёт сокращения рабочих часов.
Эта концепция может быть отнесена к так называемому экономическому романтизму, ко-торый отнюдь не является явлением нашего века. Первыми теоретиками этого направле-ния, пытавшимися разработать модель идеального государства, были учёные Древней Греции и Средневековья: Платон («Государство»), Томас Мор («Утопия»), Томмазо Кам-панелла («Город Солнца»). Однако наибольшее развитие экономика изобилия получила уже в XIX в. в трудах Симонда де Сисмонди, Пьера Ж. Прудона, а также социал-утописта Ш. Фурье. Эти учёные были первыми критиками индустриализма, капитализма и рыноч-ной экономики в целом. Например, Сисмонди считал, что с развитием производства начинают разоряться мелкие товаропроизводители, которых он называл «третьими лица-ми» (ремесленники, крестьяне). Этот факт создаёт проблему реализации продукции и ве-дёт к кризисам перепроизводства в экономике. Отсюда Сисмонди пришёл к выводу, что капиталистическое общество не имеет будущего вследствие сужения рынка. Фурье изве-стен как автор концепции фаланстера, которая является прообразом современного произ-водственно-потребительского кооператива. Своей главной задачей Фурье считал увели-чение привлекательности труда, чтобы тот «стал таким же увлекательным, как спорт».
В XXI в. произошёл новый всплеск интереса к идеям экономических романтиков. При-чиной возобновившегося интереса является процесс глобализации, которая, помимо по-ложительных последствий (снижение издержек производства; усиление НТП; широкий доступ к достижениям культуры и т. д.), имеет и множество отрицательных (насаждение определённого образа жизни, стандартов потребления; переход контроля над экономикой от национальных государств к ТНК и т. д.). Кроме этого, проанализировав природу суще-ствующих форм международной интеграции (ЕС, ВТО и др.), можно прийти к выводу, что они являются современным подтверждением теории Сисмонди, так как были созданы для решения проблемы узких рынков сбыта, стоящей перед развитыми странами.
К современным исследователям экономики изобилия можно отнести Джулиет Шор, ко-торая обобщила свои идеи в 2011 г. в книге «Истинное богатство». Она считает, что мас-штабное потребление человечеством природных ресурсов и безработица – основные про-блемы нашего поколения. Джулиет предположила, что негативное воздействие этих про-блем может быть уменьшено, если мы сократим рабочие часы, что приведёт к более спра-ведливому распределению общественного богатства. Люди, которые работают сверх-урочно (чаще всего) получают больше денег и располагают меньшим объёмом свободного времени. Из-за этого их «экологический след» увеличивается, так как они покупают больше товаров; являются собственниками машин (так как постоянная нехватка времени не позволяет им пройтись пешком или воспользоваться велосипедом); приобретают в собственность имущество, которое могли бы получить в рамках рассмотренной нами ра-нее экономики взаимопомощи.
Поэтому если люди станут работать меньше, то и темпы их потребления тоже сократятся. Джулиет предсказывает, что вследствие уменьшения продолжительности рабочего дня у людей появится дополнительное время, которое они могли бы уделять своему саморазви-тию, а также друзьям, семье. Джулиет Шор убеждена, что экономика изобилия не только поможет спасти нашу планету от разрушения, но и усилит социальные связи между людьми, поднимет наш уровень жизни [8].